Тагарская культура. Царство Динлин

 

Царство Динлин
Автор текста: Игорь Кызласов, доктор исторических наук

Курган - образ Вселенной

Богатыри с человечьими туловищами и лошадиными ногами, покрытые длинной шерстью... хлестают сами себя нагайками по ногам и носятся по степи с быстротой ветра с криками «га, га, га!», как дикие гуси в осеннем небе». Таковы первые сведения китайских письменных источников, которые можно отнести к Южной Сибири и Хакасии. Они появляются 23-24 века назад и наполнены мифами о дальних недостижимых краях, кентаврах.

Позднее появляются более определенные, но все же неточные записи: «Государство Динлин... Есть 60 тысяч отборных солдат. [Жители] — пастухи и перемещаются вслед за своими стадами. Страна производит знаменитые меха куниц, шкурки белых и голубых гунцзу», «страна производит меха соболей и сурков».

К VII веку до н.э. в Южной Сибири сложились культуры, входившие в так называемую скифо-сибирскую культурно-историческую общность. Но в отличие от полукочевников соседних земель, в Хакасско-Минусинской котловине и смежной лесостепной полосе (по линии Мариинск — Красноярск) сложилась оседлая земледельческая тагарская культура (VII—III века до н.э.; название условно, дано по Тагарскому острову на Енисее). В результате ее развития сложилось первое на Енисее государство, которое, вероятно, и называлось в древнекитайских исторических сочинениях «Динлин го» — «государство Динлин».

Страна впервые вышла на международную арену: в IV—III веках до н.э. в Хакасии появляются импортные предметы — бронзовые зеркала с иероглифическими надписями, отлитые в древнекитайском царстве Чу, что свидетельствует об установлении прямых связей и создании первого меридионального торгового пути между Южной Сибирью и некоторыми царствами Древнего Китая. Обнаружены и индийские товары, в частности: синие стеклянные бусы, раковины-каури. Товар, поставлявшийся в обмен на все это, известен из строк китайских документов. Возможно, что в Сибири именно в ту эпоху появляется ясак — драгоценной пушниной динлины брали дань с окружавших их таежников. Об этом говорят проникшие в горные чащобы бронзовые предметы и следы размещения татарских факторий, отысканные археологами.

Если «отборные солдаты» в государстве Динлин зачислялись в армию так же, как это было обычно в древности и средневековье — по одному от каждого семейства, то в стране было не менее 60 тысяч семей. И если средняя семья состояла из пяти человек, то численность всего населения была не менее 300 тысяч. Археологические памятники убеждают нас в том, что население долин Среднего Енисея в ту эпоху резко выросло — это их курганы с вертикально установленными камнями ныне видны в Хакасии повсюду, это их рисунки на скалах ныне самые многочисленные.

Для расцвета страны были вполне очевидные экономические причины. Создатели татарской культуры жили оседло в рубленых четырехугольных избах с плоской крышей. В культуре хакасов такие дома существовали еще недавно и назывались «тура». Пастушеское скотоводство в ту эпоху имело молочное направление, поскольку в стаде преобладал крупный рогатый скот. Разводили также овец и свиней. В засушливых степях пасли табуны лошадей и верблюдов. Был развит транспорт — колесный, полозный и водный.

Могильные сооружения рядового населения свидетельствуют о появлении обособленных военных дружин, сложившихся в воинские братства, организованные по территориальному принципу. Войско стало опорой молодой государственности динлинов, его впервые оснастили железным оружием.

В татарской культуре первые кованные из железа орудия труда и оружие появились в VI—V веках до н.э., но еще около 300 лет продукция традиционного, хорошо отлаженного ремесла бронзолитейщиков применялась наряду с изделиями железоплавильщиков и кузнецов. Металлургия, основанная на развитом горном деле, поставлявшем не только руды цветных и благородных металлов, но и железную руду, уже выделилась в первое самостоятельное ремесло — археологи обнаружили специализированные поселения горняков и плавильщиков железа. Высокоорганизованное производство среднеенисейского металлургического центра отличалось большой самобытностью.

Могильники тагарской культуры на р. Бейна

Тагарское производство оказало заметное воздействие на ряд культур восточных областей — бронзовые и даже каменные подражания тагарскому оружию, украшениям и предметам быта встречаются в Прибайкалье и Восточной Монголии, вплоть до Дунбэя и Приморья.

Особенно поражает удивительное искусство древнего народа, и прежде всего неисчислимые бронзовые предметы, затейливо оформленные фигурами разных зверей: оленей, горных козлов, волков, лошадей, куланов, кабанов... Среди вполне обыденных вещей — ножей, кинжалов, боевых чеканов, зеркал, различных бляшек — очень сложно найти изделия, лишенные поистине художественного оформления. Такого чувства формы самого предмета, его отдельных поверхностей, пожалуй, никогда не было ни до, ни после тагарской культуры. Это искусство, получившее название звериного стиля, с бронзовых предметов было перенесено даже на железные изделия. Их скульптурно оформленные части не только искусно отковывали, но и отливали, на 2 тысячелетия опередив появление чугунного литья.

В тагарское время земледелие начало оттеснять скотоводство на второй план. Из известных нам сибирских народов тагарские динлины первыми стали применять ручную мельницу с круглыми каменными жерновами. Продуктивность такого помола в 12 раз выше зернотерки, и круглые мельницы появляются лишь там, где освоили плужную обработку полей. Видимо, уже тогда земледельцы Хакасии широко применяли орудия типа сохи и плуга и использовали тягловую силу быков и коней.

Хакасско-Минусинская котловина представляла собой уникальный для северной части Азии центр поливного земледелия — наиболее ранние датированные каналы были созданы в ту эпоху. Сооружение и поддержание сети оросительных каналов, плотин и дамб требует не только навыков в земляных и строительных работах или специальных гидротехнических знаний. Необходима организация большого числа людей и четкое управление ими. Добавим сюда нужды эксплуатации каналов: необходимость регламентации водозабора и регулирования водораспределения. Ясно и то, что урожайность на орошаемых землях была выше. Следовательно, у нас есть серьезные основания говорить не только о наступившем социальном расслоении общества, но и создании в нем особого административного аппарата. Вероятно, при строительстве каналов использовали захваченных в войнах пленных, допустимо патриархальное рабство.

Надо признать, что главной чертой южносибирской цивилизации, оставившей нам памятники тагарской культуры, явилась высокая степень специализации и профессионализма, достигнутая во многих сферах общественной жизни и производства. Все эти экономические и социальные изменения и привели к формированию на древней земле Хакасии раннего государства. В этом обществе существовало жречество, уже разбившееся на несколько самостоятельных отраслей, внутри которых происходила передача специальных знаний и связанных с ними нормированных учений. Южносибирское общество вплотную подошло к созданию или восприятию письменности.

Состав населения Южной Сибири в это время был пестрым. В Саяно-Алтайском нагорье и прилегающих районах проживали разноязычные этнические группы, среди которых, судя по сохранившимся именам рек и гор, можно различать угро-, кето- и самодийскоязычное население. Видимо, народом, говорившим на самодийском языке, и было в основном создано «царство Динлин». Некоторые ученые считают динлинов тюркоязычными, но для этого нет никаких оснований — тюрко-язычная топонимика в Южной Сибири является новой, а не древней. К тому же самодийские социальные и производственные термины продолжали занимать особо значимое место даже в средневековом тюркоязычном Древнехакасском государстве.

Совсем ошибочно называть создателей тагарской культуры скифами, как вдруг стало модно в последнее время, — ни этого имени, ни скифского, относящегося к иранской семье языка, ни отличительных особенностей той культуры Сибирь никогда не знала.

Письменные источники не содержат описаний внешнего облика динлинов. Результаты же изучения черепов, найденных в тагарских курганах, свидетельствуют о преобладании европеоидного населения.

Процесс самобытного развития первого южносибирского государства был насильственно прерван нашествием внешнего врага на рубеже III и II веков до н.э. Государство тагарских динлинов не успело развиться, окрепнуть и не сумело оказать должного сопротивления завоевателям-гуннам.

 

Источник:

КЫЗЛАСОВ И. Царство Динлин./ Игорь КЫЗЛАСОВ, доктор исторических наук.// Сокровища культуры Хакасии./ гл. ред. А.М. Тарунов. – М.: НИИЦентр, 2008. – 512 с. – (Наследие народов Российской Федерации. Вып.10)

С.378-381

 

 

Тагарский курган Барсучиха VII в Хакасии

Автор текста: Завитухина М.П.

… Раскопанный курган на Барсучихе VII по конструкции наземных сооружений и могильному устройству принадлежит к сарагашенскому этапу татарской культуры.6 Он имел восьмикаменный тип ограды — высокие камни установлены по углам прямоугольной ограды и по середине каждой из сторон. Ограда ориентирована углами по странам света, высокие камин своими узкими гранями установлены в направлении юго-запад — северо-восток. Внутри ограды соблюдался определенный порядок расположения основных могил: в ряд по длинной оси, детские могилы размещены в ряд вдоль северо-восточной стены. Ориентировка могил одинакова — с юго-запада на северо-восток.

В представленном кургане нашло отражение характерное для сарагашенского этапа сосуществование индивидуальной и коллективной форм погребения. Коллективные и индивидуальные могилы встречены как в отдельных курганах сарагашенских могильников, так и под одной курганной насыпью подобно Барсучихе VII, где в одной ограде соседствовали могила с 70 погребенными и индивидуальная, в которой похоронены мужчина и женщина по старому обряду, устойчиво сохранившемуся в Хакасско - Минусинских степях. Погребенные лежали в срубе на спине в вытянутом положении, головой на юго-запад. Они были снабжены мясом коровы и овцы — четырьмя отдельными кусками — и характерным набором женского и мужского инвентаря.

На сарагашенском этапе прослеживается определенная закономерность в количестве инвентаря, положенного в коллективные и индивидуальные могилы, Как правило, в коллективных могилах на одного погребенного приходится значительно меньше вещевого инвентаря, глиняной посуды, мясной пищи, чем в индивидуальных. Так, в могиле 1, где захоронено 70 человек, было найдено предметов немногим больше чем в могиле 2, рассчитанной на двух погребенных.

В кургане Барсучиха II найдены вещевые комплексы, типичные для сарагашенского этана татарской культуры.

Глиняная посуда представлена сосудами баночной формы без орнамента, поверхность темного цвета со штриховыми бороздками от сглаживающего инструмента. Венчик сосуда не имеет выраженного утолщения, что отличает данную керамику от раннетагарской. Сосуды из могилы 1 (рис, 4, 3, 4) тонкостенные с плоским устойчивым дном, один из них приземистый, с расширяющимися боками, сужается к венчику, второй сосуд вытянутых пропорций сужается к концам. Его дно увеличено за счет специального налепа. По технике изготовления, обработке внешней поверхности оба сосуда одинаковы. Один большой сосуд и две миски происходят из могилы 2 (рис. 4, 1, 2, 5). Сосуд с плоским дном, но не так четко выраженным, как у сосудов из могилы 1. Незначительно утолщенный венчик отогнут наружу и неровно обрезан. Цвет глины и заглаженность поверхности, на которой остались следы инструмента, такие же, как и на сосудах из могилы 1. Обе миски представляющие нижние части старых горшков, разбитых в древности, с неровным верхним краем, дополнительно не обработанным, идентичны большому сосуду из этой могилы. Между керамикой 1 и 2 могил имеются незначительные, едва уловимые различия: так, у сосудов из могилы 2 большая толщина стенок и менее устойчивое дно, что роднит их с раннетагарской керамикой. Близкие аналогии публикуемым сосудам имеются среди посуды из могильников левобережья Енисея, преимущественно Батеневско-Сарагашенского района.7

В инвентаре кургана Барсучиха VII преобладают предметы из бронзы — это ножи, шилья, втоки, ножные браслеты, зеркала, украшения. Ножи из могилы 1 (8 экз.) в виде гладких пластин, прямые или со слегка изогнутой спинкой, с маленьким отверстием вверху рукояти. Один из них имеет треугольное расширенно на верху рукояти, характерное для ножей сарагашенского этапа. Один нож был найден в футляре, сшитом из толстой кожи. На лицевой стороне футляра сделана вышивка сухожильными нитями тамбурным швом. Композиция из пяти прямоугольных фигур размещена в шахматном порядке (рис. 3, 16), Ножи из кургана Барсучиха VII отличаются от ножей предшествующего времени уменьшенными размерами и тем, что изготовлены из более тонких пластин. Черты архаизма присущи ножу с фигурой стоящего кабана на рукояти (рис. 2, 7). Фигура кабана представлена в традиционной позе с опущенной до «земли» головой, объемна. На обеих сторонах рукояти на переходе к лезвию находится стилизованное изображение головы хищной птицы.8 Форма рукояти, поперечный желобок по ее краю и под фигурой зверя характерны для вкладышевых ножей. Однако сплошная, а не полая рукоять публикуемого ножа указывает на имитацию вкладышевого ножа. Этот единственный нож из могилы 2 принадлежал женщине.

Бронзовым ножам обычно сопутствуют шилья (рис. 2, 5, 3, 18, 19). Они четырехгранные, тонкие с двойной головкой или без головки, Среди предметов женского инвентаря находится костяной нож в виде изогнутой пластины, оборотная сторона которой плоская, лицевая — выпуклая (рис. 2, 6). Тупой конец завершается схематическим изображением головы животного с изогнутой мордой.9 Подобные костяные пластины, называемые М.П. Грязновым головными ножами, бытовали в Хакасско-Минусинской котловине с раннетагарского времени. Ранние — в виде широких пластин, украшенные кружковым орнаментом с точкой посередине, иногда заканчивающиеся гребешком на конце. Наиболее близок публикуемому ножу костяной нож из кургана у Соляного озера Кызыл-Куль.10

Предметов вооружения сохранилось немного. Два бронзовых втока боевых чеканов происходят из разных могил (рис. 2, 12; 3, 20). Оба втока конические, вток из могилы более широкий, конец его завершается лопаточкой. Эти втоки отличаются от раннетагарских уменьшенными размерами. Костяные наконечники стрел найдены в обеих могилах (рис. 2, 8—11; 3, 12—13). В могиле 2 они полноразмерные черешковые, трех- и четырехгранные, один из них нового типа — втульчатый с длинными жальцами. Небольшие по размеру плоские наконечники стрел с укороченным черешком, происходящие из могилы 2, более поздние по времени.

Обувь мужчины, похороненного в могиле 2, была украшена бронзовыми браслетами в виде тонких узких пластин с маленьким отверстием на концах, скрепленных кусочками кожи (рис. 2, 13). Ножные браслеты в памятниках раннетагарского времени не встречаются.

Наибольшую категорию инвентаря составляют украшения и предметы личного обихода. Зеркала бронзовые дисковидные с округлой или четырехугольной петлей в центре диска, диаметром 4—6 см представлены двумя экземплярами (рис. 3, 14, 15). Одно зеркало было найдено в меховом футляре. Такие зеркала широко распространены в памятниках сарагашенского типа.

Среди предметов украшения наибольший интерес представляет бронзовая бляха в виде фигуры лежащего оленя с вытянутой поднятой головой, подогнутые ноги соединяются копытами (рис. 3, И),11 Рог, расположенный параллельно шее, соприкасается с лопаткой. От него отходят четыре коротких отростка. Бляха плоская, моделирована только наружная поверхность. Этот образец широко известных оленных блях отражает изменения, происшедшие в их изготовлении. Бляха относится к тому времени, когда стало меньше серийных блях, уменьшилось их общее количество, появилось больше индивидуальных экземпляров. Они теперь делаются слабо рельефными, оборотная сторона плоская, лишена петли.

Миниатюрный костяной гребешок (рис. 3, 4) с прямой спинкой, с отверстием посредине — прост в отличие от раннетагарских гребешков односторонних или двусторонних с дугообразной спинкой, украшенных, как правило, кружковым

орнаментом. Бронзовые полусферические бляхи самые распространенные предметы украшения у татарских племен (рис. 3, 3). Их форма сохраняется неизменной на протяжении длительного времени. Раннетагарские бляшки имеют одно отверстие в центре и орнамент в виде выпуклостей по краю. На сарагашенском этапе утрачивается орнамент. Отверстия (их обычно два) располагаются не в центре, а по краям бляхи, вероятно, вследствие изменения способа нашивания, Таковы 11 бронзовых блях из могилы 2 (не воспроизведены из-за плохой сохранности).

Разнообразны подвески, входящие в состав ожерелья или употреблявшиеся самостоятельно.

Традиция делать имитации раковин каури из белого мягкого камня существовала с начальных этапов татарской культуры. Если ранние образцы полностью копировали раковину, то публикуемые имитации каури миниатюрные, плоские, окружены желобком, имеют отверстие в центре (рис. 3, 2). Подвески с обеих сторон орнаментированы, одна — поперечными прочерченными линиями, другая — треугольниками, нанесенными топкой резной линией. Подвески из зубов животных кабарги и лисицы — с отверстием в корневой части зуба столь же неотъемлемая часть украшения и амулетов, начиная с ранних этапов татарской культуры (рис. 3, 5—8). Трубочки-пронизки из бронзы и аргиллита также встречаются во все периоды существования татарской культуры. Бронзовые биконические бусы представлены в двух вариантах. Одни — литые (рис. 3, 10), другие свернуты из тонкого медного листа в виде конических пронизок, скреплявшихся попарно в расширенной части (рис. 2, 4).

На сарагашенском этапе получают распространение стеклянные бусы. Бусы из кургана Барсучиха VII изготовлены путем накручивания стеклянной массы на твердую основу.12 Они изготовлены из бирюзового стекла, одна украшена желтыми кругами. Бусы различны по форме и размерам — округлые, сплющенные, овальная, трех- и двухчастные пронизки, бисер (рис. 2, 3; 3, 9).

Из изложенного ясно, что большинство предметов украшения претерпело незначительные изменения. Одни из них сохранились в неизменном виде — подвески из зубов животных, трубочки из бронзы и аргиллита, бронзовые бусы, полусферические бляшки. Другая группа предметов украшения, также появившаяся в начальные этапы татарской культуры, становится миниатюрной.

Инвентарь кургана Барсучиха VII обычен для памятников сарагашенского этапа татарской культуры. Однако принадлежность обеих могил этого кургана к одному этапу не исключает большей древности могилы 2, о чем свидетельствует отмечавшаяся выше архаизация обрядности и предметов инвентаря. Могила 2 занимала центральное положение в ограде. С погребенными положены художественно оформленные бронзовый и костяной ножи, составлявшие часть женского инвентаря. На ногах мужчины — бронзовые браслеты. В татарских курганах погребенные с ножными браслетами (обычно это воины) выделялись богатством инвентаря.

Материалы раскопок кургана Барсучиха VII позволяют отнести его к IV в. до н. э. сарагашенского этапа татарской культуры13 и дополняют наши знания о материальной культуре этого периода.

 

Источник: Завитухина М.П. Тагарский курган Барсучиха VII в Хакасии./ М.П. Завитухина.// Вопросы древней истории Южной Сибири./ отв. ред. Я.И. Сунчугашев. - Абакан: Хакасский НИИЯЛИ. 1984. - 176с. - с.66-71