Михаил Еремеевич Кильчичаков (1919— 1990 гг.)

К 100-летию со дня рождения хакасского поэта и драматурга, посвящается публикация его произведений

       Источник фотографии https://ok.ru/profile/571975824466/statuses/69562469198674

Кильчичаков Михаил Еремеевич

СКАЗАНИЕ О ДВУХ РЕКАХ

Как птица, что, разомкнув крыла,

летит в туманах в степной простор,—

так речка эта — светлым-светла —

несет поток свой ущельем гор.

По камням скачет, кипит она

и в брызгах пены о скалы бьет,

но даже скал тех крутых стена

сдержать не в силах ее полет.

Быстра настолько, что в глубине

березка тенью не колыхнет,

что зверь, спустившись к ее волне,

вплавь переправиться не рискнет.

А где-то там за горой крутой

течет без гальки и без песка

другая речка... И к речке той

стремится эта в громах река,

чтоб дальше мчаться волной одной,

две силы вместе соединив,

чтоб там, где травы сжигает зной,

 росли колосья безбрежных нив.

Но речка тихая не ждала,

плела узоры среди лугов

и не заметила, как вошла

 она в болото без берегов.

И не хватило той речке сил,

волны, что гнала бы все вперед,—

камыш ничтожный остановил

ее беспечно-ленивый ход.

На радость жабам болотным всем,

меж кочек глинистых растеклась,

а та — гремучая — между тем

уже степями вперед неслась,

глубоким руслом среди песков,

свой бег не сдерживая нигде.

И вдоль сухих ее берегов

росли деревья, склонясь к воде.

Разноголосый пернатый хор

был провожатым на всем пути...

Но не терпелось ей разговор

с той тихой речкою повести,—

сказать, как ветер в ущелье том

свистел на острых зубцах скалы,

как ночью темной внезапный гром

разлапых кедров крошил стволы,

как, вниз сорвавшись с седых Саян,

буран швырялся в нее песком,

как степь стремительный тот буран

сухим вылизывал языком... (Перевел И. Авраменко)

Кильчичаков Михаил

Белый цветок

Что загрустил ты, цветок мой белый,

В степи широкой склонясь печально?

Ковыль высокий, шурша несмело,

 К тебе нагнулся с надеждой тайной.

И жаркий ветер своим дыханьем

Тебя, сорвавшись с вершин, ласкает...

Но, равнодушный к благоуханьям,

Цветок мой белый не отвечает.

Стоит печальным и одиноким,

От взоров прячет свой венчик нежный...

Иль мало влаги корням глубоким,

Иль солнца мало в степи безбрежной?

Но вдруг цветок мой услышал пенье

Пчелы веселой, что мед приносит;

Пыльцу с растения на растенье

Во славу жизни она разносит

И распахнулся перед певуньей

Цветок мой белый — дитя природы.

Пчела спустилась, к нему прильнула —

И дар его понесла народу. (Перевел А. Шурыгина)

Кильчичаков Михаил

СТАРАЯ ЛИСТВЕННИЦА

На крутом ребре, скалистом, горном,

Лиственницу ветры наклоняют.

А поверх скалы стальные корни,

Славя солнце, гору обнимают.

В вышине такой степная птаха

Не прорежет без опаски воздух.

Только два орла, не зная страха,

На плечах скалы свивают гнезда...

Но желтеют травы понемногу —

И скала горит, как золотая.

Птицы собираются в дорогу,—

В теплые края несутся стаи.

Лиственница старая, как прежде,

В вышине стоит, обнявши гору,

Не страшась морозов и в надежде

Новую весну увидеть скоро.

Шишки падают на землю с веток,

Чтобы новой поросли подняться.

С облаков орлы ей шлют приветы,—

С лиственницей как не попрощаться.

Только старая, обнявши гору,

Вновь питомцев грустью провожает...

Из гнезда без шума и без спора

Ветерок пушинки выметает.

И у старой больше нет сомнений,

Что пришла к осеннему покою...

И для нас наступит день осенний —

Стариками станем мы с тобою...

А питомцы наши выйдут в люди,—

Жизни их мы радоваться будем. (Перевел А. Бондаревский)

https://ok.ru/profile/571975824466/album/869666305874/869666310226

Кильчичаков Михаил

МОЯ ХАКАСИЯ

Хакасия, край мой! Родные просторы,

Вы мне улыбаетесь морем огней.

Широкие степи, высокие горы

Навеки в душе сохранятся моей.

Мне слышится песня девчат круглолицых

На тучных полях, где работа кипит.

Та звонкая песня их — вольная птица —

Шахтеров в глубоком забое бодрит.

И где бы я ни был, я в думах с тобою,

Родная Хакассия — солнечный край!

Ты вышедших к знанью дорогой прямою

Детей своих с Ленинских гор ожидай!

И рада столица — Москва дорогая,

Привет через дали тебе она шлет,

Как мать за ребенком своим наблюдая,

Когда он впервые на землю встает.

И рада столица тебе, возрожденной,

Хакасия — младшая из дочерей.

Красуйся, расти, ты мой край обновленный,

Согретый заботой отчизны моей! (Перевел А. Чмыхало)

Источник стихов: Поэзия Хакасии./ Пер. с хакасского; под ред. А. Ойслендера. - М.: Государственное издательство Художественной литературы, 1955. - 176 с.

Михаил Кильчичаков, в 1940 году участвовал в финской войне, с июля 1941 года стал участником ВО В, 10 октября 1941 года под Ржевом получил тяжелое ранение и был комиссован. Вечная ему память! https://ok.ru/profile/571975824466/album/869666305874/870439719250

 Источник: Сысолятин Г.Ф. Сочинения в 2-х томах. Том II./ Геннадий Филимонович Сысолятин - Абакан: Изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2001. - 352с. - с.289-292

Из воспоминаний Ильи Прокопьевича Топоева, переводчика Евангелия на хакасский язык:

««Еще учась в Абаканском пединституте, стал ходить в литературный кружок «Тан Солбаны» при Хакасской писательской организации. Занятия с нами в кружке вел сам её ответственный секретарь Михаил Еремеевич Кильчичаков; именно он открыл мне двери в большую литературу. Меня и еще троих однокурсников, прямо со скамьи пединститута, послали учиться в Московский Литературный институт, откуда через пять лет мы вышли, защитив дипломы переводчиков. Конечно, никто из выпускников не был готовым писателем, и я не сразу им заделался. Писательство - это большая наука жизни. Мне пришлось более десяти лет выполнять работу журналиста газеты «Хакас Чирi», писать и издавать мелкие отдельные сборники. За это время я научился собственному литературному стилю и работе над словом...»

Нет, не только этому вы научились, Илья Прокопьевич! По моему разумению, вы в большей мере овладели культурой работающего слова, нежели это дал Вам литературный институт. После напряженного дня в редакции газеты Вы не оставляли работу над словом и дома. Готовили свои книжки для взрослых и детей, пьесы. И набирались большего писательского опыта у М.Е. Кильчичакова. Старший друг и советчик, он был рядом с Вами. Вот кто до тонкости знал родное слово, был истинным хакасом, выразителем души своего народа».

Из статьи Сысолятина Г.Ф. :

«И надо знать, что это он (Михаил Кильчичаков), так убедительно изображавший в своих пьесах шаманов, знал истинную разницу между язычеством и христианством, верованием в духов и православием. «Это - как ночной мрак и дневной свет», - говорил он. Из-за черной широкополой шляпы и рубинового перстня на пальце правой руки иностранцы, особенно итальянцы, принимали его на улице за католического епископа. И это ему льстило. Но вот, однажды, побывав в Риме, в соборе св. Петра, он написал такую строку: «О, как среди святых мне тесно!..» Имелись в виду католические святые...

Кильчичаков, в годы Великой Отечественной войны получивший тяжелое увечье левой руки при защите Москвы, являлся не только хакасским, но большим российским писателем и общественным деятелем. И неутомимым путешественником, приобретшим в своих поездках по странам мира черты не только европейской, но и восточной культуры. Он усвоил форму арабских рубай, тюркских саджей, скандинавских саг, испанских романцеро, и смело скрещивал их в своем творчестве с хакасскими формами стиха. Его поэзию переводили на русский лучшие лирики. Как было не поучиться Топоеву у такого учителя! Кстати, Кильчичаков первый из хакасов окончил в пятидесятых годах Московский Литературный институт, проложив туда дорогу землякам. И ему - Илье Топоеву... Равняться на мастерство Кильчичакова и походить на него хоть чем-то внешне - стало привычкой молодого хакасского писателя...

В последние годы жизни Михаил Еремеевич намеревался перевести на хакасский общеупотребительные православные молитвы и распространить их в национальной «глубинке». Привозил из поездок в Москву и за рубеж изданные там на русском книги священного писания - Библию, Евангелие. Из поездки в Турцию возвратился с открытками, изображавшими интерьер дома Богоматери, некоторое время жившей в городе Ефесе, у завещанного Иисусом ей с креста духовного сына Иоанна Богослова...»

А.Л. КОШЕЛЕВА А.Л. Поэтические раздумья./ А.Л. КОШЕЛЕВА.// Сокровища культуры Хакасии./ гл. ред. А.М. Тарунов. – М.: НИИЦентр, 2008. – 512 с. – (Наследие народов Российской Федерации. Вып.10)

С.316-318

Вначале 1950-х годов в хакасскую литературу вошел Михаил Еремеевич Кильчичаков (1919— 1990). Еще будучи мальчишкой, он в 1936 году был принят в труппу Национального драматического театра.

Потом были суровые годы войны, затем годы напряженной и интересной учебы в Литературном институте им. A.M. Горького, где семинар по драматургии вели Б. Ромашов и А. Крон. На семинаре по поэзии Кильчичаков приходил вместе с Р. Гамзатовым, В. Солоухиным, В. Федоровым, Я. Козловским, которые стали друзьями и переводчиками его творчества. В 1950 году, будучи студентом отделения драматургии, Кильчичаков пишет пьесу «Всходы», рассказывающую о коллективизации в родном улусе.

Популярность Кильчичакову принесла комедия «Медвежий лог». Живые картины деревенской жизни, выразительные национальные характеры, неподдельный юмор, яркий, сочный язык сделали пьесу заметным явлением национальной драматургии. В русском переводе комедия была поставлена Московским театром сатиры и начиная с 1956 года ставилась на сцене более ста театров страны.

Стихи Михаила Кильчичакова напечатаны в 10 сборниках. Наибольшую популярность получили первые сборники на хакасском языке «Следы на сердце», «В тайге», «Живая кровь», а также сборники на русском языке «Ливень» (1960), «Весеннее настроение» (1972).

Позднее стихи Кильчичакова были переведены на многие языки народов мира. Многожанровая и талантливая поэзия Кильчичакова ярко представлена в сборниках стихов, изданных в Москве: «Старая лиственница» (1979), «Почему марал сбрасывает рога» (1979), «Ожившие камни» (1983). Здесь и лирика, и сказания, и лироэпическая поэма «Хара Хус» («Орел»), и драматическая поэма «Ожившие камни», рубай. Общечеловеческие ценности выразил он в циклах стихов «Монгольская тетрадь» и «Зарубежная тетрадь». Пафос восторга лирического героя формируется от строки к строке, подкрепляясь колоритными деталями национального быта, пейзажа, всем, что выхватывает его острый взор, который «раскованно летит в простор стрелою, пущенной из лука».

Однако вполне обоснованная тревога звучит в его стихах «взявший столь стремительный разбег двадцатый век». Лирический герой «Зарубежной тетради» остается прежде всего «верным сыном тайги и гор», мечтая вернуться «поскорей... на твои берега, Енисей! К отчим нивам и водам!»

Об истории дружбы русских и хакасов М. Кильчичаков поведал во многих стихах, но особенно красочно в драматической поэме «Ожившие камни».

Стихи хакасского поэта публиковались в журналах «Дружба народов», «Молодая гвардия», «Современник», «Октябрь», «Нева», «Сибирские огни», альманахе «Енисей», в переводах известных советских поэтов и переводчиков Я. Козловского, В. Солоухина, И. Фонякова, М. Светлова, И. Авраменко, М. Соболя, М. Шехтера, сибирских поэтов А. Чмыхало, А. Федоровой, Г. Сысолятина.

Многозвучная лирика Кильчичакова вобрала в себя и нежный аромат весенних полей, и сдержанный гул бескрайней тайги, богатство гор и мастерство рук простых тружеников.

М.Е. Кильчичаков и писатель Ю.Н. Забелин

Кильчичаков был инициатором айтысов — слетов хайджи. Он хорошо знал национальный фольклор, считал себя учеником знаменитого хайджи Саяна Боргоякова. Кильчичаков мастерски исполнял тахпахи под собственный аккомпанемент на чатхане.

Глубоким, большим знатоком древней народной культуры называл Кильчичакова его выдающийся земляк, ученый-археолог Леонид Кызласов. «Я думаю, — писал он, — Михаил Еремеевич был и остался хайджи — народным хакасским певцом... Миша обладал старинным, редким ныне даром хая, густого горлового пения. Его заслуженно считали едва ли не последним полноценным носителем певучего старого хакасского языка и почитали за глубокое исконное знание древней народной культуры».

М.Е. Кильчичаков с артистами театра

Став руководителем Хакасского отделения Союза писателей, Михаил Кильчичаков не забывал о творческой молодежи, был организатором и душой всех семинаров молодых писателей и критиков. Он сплотил в хакасской писательской организации творческий многонациональный коллектив.

В одном из своих последних стихотворений «Разговор с сердцем» Кильчичаков обеспокоено размышляет о том, как достойно завершить жизнь. В поисках выразительных средств поэт обращается к лирико-философскому монологу — лирической беседе с самим собой, споря с усталостью, старостью, неверием.

 Кильчичаков и Шолохов

В стихотворении Михаила Кильчичакова это задушевная, с налетом лирической грусти беседа с сердцем:

Все, сердце, я знаю,

Коль можешь, прости,

Тебя не берег — ошибался...

Есть в жизни пороги

На долгом пути,

Я часто о них спотыкался.

Это не просто раздумье, ежеминутное путешествие в прошлое, в страну детства, молодости и обратно. В беседе с самим собой выражена суть беспокойного времени, в которое довелось жить поэту. Это слова мужественного и сильного человека:

Так, сердце, на полном скаку упадем,

Спокойную жизнь отвергая...

Поэзия Михаила Кильчичакова близка людям своей искренностью, чистотой, переживаниями, даром чутко слышать голос родной земли, тем самым чувствовать многообразие всего мира.